Мой милый друг, мой воин, мой герой,
Пишу тебе при тусклом свете свечки.
А за окном — ноябрь, дождь сырой,
И ветер воет, словно плачет речка.
Давно не слышно писем от тебя,
Но верю, что дойдёт моё посланье.
Я жду тебя, надеюсь и любя,
Храню в душе последнее свиданье.

Ты помнишь день, когда ушёл на фронт?
Я провожала, слёз не выдавая.
Ты обещал вернуться, и весь дом
Застыл в тиши, твой голос вспоминая.
А нынче осень кончилась давно,
И снег укрыл следы твои у дома.
Гляжу часами молча я в окно,
И всё мне кажется знакомым.

Твой старый пёс скучает по тебе,
Сидит у двери, ждёт, когда ты вступишь.
А мама говорит: "Свеча в избе —
Его дорогу освещает к дому".
Она молчит, но вижу, как тайком
Всё крестит письма, что тебе отправит.
И по ночам всё ходит босиком,
И молится о сыне в тёмной спальне.

А помнишь ли ты сад наш и реку?
И яблони, что ты весной садил?
Я каждый день хожу к тому мостку,
Где ты впервые руку мне открыл.
Твои деревья выросли, мой свет,
И в этом году яблок — не собрать.
Как будто знают, что хозяин где-то
И урожаем хочет встретить рать.

Вчера я видела твоих друзей,
Они вернулись — раненые, тихи.
Но мне сказали: "Жди его скорей,
Он жив, он дышит, он читает книги".
И я поверила, хоть сердце и болит,
Хоть по ночам я вздрагиваю в страхе.
И если колокол вдруг горестно звонит,
Я думаю о чьей-то новой прахе.

А помнишь, как мечтали мы с тобой
О доме светлом, о детишках малых?
Как говорил ты голосом простым,
Что сына назовёшь в честь деда Павла?
Я берегу ту нашу тихую мечту,
И каждый день я шью для деток наших.
И вышиваю розы на холсту —
Для дома, что построишь ты однажды.

Мой милый, знаю, трудно на войне,
Но ты держись, прошу тебя, родимый.
Ведь я живу лишь в мыслях о тебе,
О нашей встрече долгожданной, зримой.
Все письма я твои храню в ларце,
Перечитаю в час, когда тоска накроет.
И вижу образ твой в святом венце,
И верю: Бог от пули злой укроет.

Солдат мой храбрый, возвращайся к нам,
К родной земле, что ждёт тебя и плачет.
Я обещаю, что воздвигну храм
В душе своей — тебе, моей удаче.
Приди домой, хоть раненый, хоть злой,
Хоть со слезами, что таил от взводных.
Но лишь живой, прошу тебя, живой,
Мой верный друг, мой суженый, мой воин.

Как лава жгучая, что рвётся из вулкана,
Так страсть во мне кипит, бурлит и жжёт.
Она пришла незваной, слишком рано,
И душу мне безумием сечёт.
Нет сил дышать, нет мыслей, только пламя,
Что обжигает губы и глаза.
Я одержим тобой, твоим упрямым,
Неотвратимым зовом, как гроза.

Твой образ предо мной – огонь небесный,
Сжигающий сомнения и страх.
Я пью любовь твою, напиток тесный,
Что горечью и сладостью в устах.
Забыты честь, рассудок, осторожность,
Весь мир исчез в сиянии твоём.
Есть только ты, слепая невозможность,
И сердце, что горит живым огнём.

Хочу касаться, жадно, без остатка,
Ловить твой вздох, твой шёпот в тишине.
Пусть эта ночь продлится без оглядки,
Пусть мы сгорим в божественном огне.
Не нужно слов, пусть говорят объятья,
Пусть пульс стучит безумным молотком.
Я проклят этой страстью иль заклятьем,
Но быть с тобой – мой рай и мой содом.

Пусть осужденье шепчется за нами,
Пусть говорят, что выбор мой неправ.
Я заплачу любыми временами
За миг один, тебя к груди прижав.
Ты – буря, что ломает мачты судеб,
Ты – яд, что слаще мёда во сто крат.
И пусть потом нас небо позабудет,
Сейчас – лишь ты, мой личный, сладкий ад.

В груди моей живут две силы вечно,
Две бездны спорят, не найдя покой.
Одна горит огнём любви сердечной,
Другая дышит ледяной тоской.
То демон шепчет речи роковые,
То ангел плачет о душе святой,
И рвётся сердце, словно на двое,
Теряя путь меж светом и меж тьмой.

Когда огонь страстей меня сжигает,
Я рвусь вперёд, безумен и хмельной.
Мир кажется мне сценой, где играет
Лишь буйство чувств, забыв про всё земной.
Но вспышка гаснет, пепел остаётся,
И грусть приходит, спутница моя.
Тогда душа так тихо слёзы льётся,
О прошлом дне потерянном скорбя.

Кто я на самом деле? Где граница
Меж тем, кто любит, и кто проклинает?
Как птица в клетке, бьётся и томится
Мой дух смятенный, выхода не знает.
То жажду бури, грома, разрушенья,
То тишины, забвенья и тепла.
И в этом вечном, тягостном бореньи
Душа моя расколота дотла.

О, если б мог я стать единым целым,
Собрать осколки раненой души!
Но нет, живу я в мире опустелом,
Где два меня терзают изнутри.
И лишь в стихах, в печальных переливах,
Сливаются на миг огонь и лёд,
Но вновь расходятся, в немых порывах,
И боль разлуки сердце снова жжёт.

Душа пылает, страстью сражена,
Тобой одной, мой ангел, пленена.
Но в сердце раненом живёт и страх,
Что образ твой растает впопыхах.

О, как мучительно желать и ждать,
И каждый взгляд, как милость, принимать.
В огне любви сгораю и дрожу,
И лишь в твоих очах спасенье нахожу.

Не отвергай любви моей мольбу,
Не обрекай на вечную борьбу.
Прими мой дар — истерзанную душу,
Клянусь, я клятв своих вовек не нарушу.

Ветра шепчет сказки древних дней,
Странник мчится сквозь века,
Он несет с собой мечты и смех,
Время — его вечная река.
Сквозь златые поля, где цветы,
И в тени высоких башен,
Он шагал по следам забытых лет,
В поисках забытых душ и снов.
Где-то в прошлом — светлый взгляд,
Светит радость, как утренний свет,
Но тени бродят, тая в кустах,
Их шепот, как смех, не смолкнет.
Он видел, как мир менялся вновь,
Как мечты сбываются в час,
Но каждый шаг — это новая боль,
Странник ищет, но не находит нас.
И в тумане грядущих лет
Слышен зов, что ведет его вдаль,
Но память о тех, кто был рядом,
Как звезда, что горит в небесах.
Так странник идет, не зная пути,
Сквозь эпохи, в безмолвный миг,
И в сердце его — крик времени,
Что зовет его в вечный блик.

В часы, когда душа полна сомнений,
Когда земные страсти гаснут вдруг,
Я обращаюсь к Господу с молитвой,
Ищу в ночи божественный тот звук.

Не в пышных храмах, не в златых иконах,
Не в громких песнопениях людских —
В тиши лесов, в мерцании созвездий
Я слышу отзвук помыслов Твоих.

Ты создал мир, прекрасный и мятежный,
Ты дал нам разум, волю и любовь,
Но почему так часто мы блуждаем,
Забыв Твои заветы вновь и вновь?

Ты терпелив к заблудшим и греховным,
Ты милосерден к слабому душой,
И даже тем, кто отвергает веру,
Даруешь жизнь и посылаешь зной.

Когда гляжу на звёздный свод небесный,
На тайну жизни в маленьком цветке,
Я понимаю: Ты — во всём творенье,
В дыханье ветра, в каждом мотыльке.

Мой путь земной — лишь краткое мгновенье
В потоке вечности, что создан был Тобой.
Дай силы мне пройти его достойно,
Со светлою и чистою душой.

И пусть моя молитва будет скромной —
Не о богатстве и не о славе я молю,
А лишь о том, чтоб в суете мирской
Не растерять ту искру, что в себе таю.

Дай мудрость мне принять Твою науку,
Дай сердцу чистоту, а мыслям — свет,
Чтоб, завершив свой путь земной однажды,
Я смог сказать, что жил не зря в сей век.

Растаял снег, и воздух полон света,
И первый луч играет на воде,
Природа пробудилась ото сна,
В мой край опять вернулася весна.

Чуть слышен шёпот молодой листвы,
И ручейки звенят, как серебро,
И тёплый ветер гладит нежно бровь,
В груди моей рождается любовь.

Вот первый ландыш робко расцветает,
Потупив взор под сенью старых лип,
И жаворонок в небесах поёт —
Весенний гимн он миру создаёт.

Как хороши прозрачные рассветы!
Как чист и свеж весенний аромат!
И сердце бьётся трепетно в груди,
Предчувствуя, что счастье впереди.

Душа полна надежд и упований,
И хочется весь мир обнять, любя.
О, время грёз, цветения, мечтаний!
Весна моя, я славлю вновь тебя!

Ты обещаешь радость и свободу,
Ты даришь жизнь усталым берегам.
Пусть каждый год твоё приходит чудо,
Чтоб вечно жить надежде и стихам.

Я думал: жизнь есть сон, мираж, обман,
Игра теней на полотне Вселенной,
Где каждый шаг уже предопределён,
И мы — актёры в пьесе неизменной.

Но отчего ж тогда так рвётся грудь
К познанью тайн, к стремленьям и свободе?
Зачем душе дарована та суть,
Что ищет смысл в вечной круговерти?

Мы, словно звёзды, вспыхнем на мгновенье,
Чтоб осветить пространство пустоты,
И, догорев, исчезнем без следа —
Наш свет умчится вдаль за сотни лет.

Но разве смерть есть истинный конец?
А может, только дверь в иное бытие,
Где наших дел, стремлений и надежд
Итог подводит вечности судья?

Я верю: в каждой мысли человека
Таится искра высшего огня,
И мы — не тени, не пыльца на ветре,
А часть великой тайны бытия.

Мы смертны все, но в том величье наше,
Что, зная смерть, мы всё-таки творим,
И в этой битве с бездной и забвеньем
Свою бессмертную мы сущность создадим.

Не в том ли смысл, что мы, подобно Богу,
Творим миры внутри своей души?
И каждый выбор, каждое решенье
Есть нить в узоре вечности самой.

Я не чувствую боли — лишь холод внутри,
Словно сердце моё превратилось в гранит.
Я смотрю на рассвет, но не вижу зари,
Только память о тех, кто в земле уже спит.

Вспоминаю твой смех и последний наш час,
Как ты руку пожал, уходя на войну.
«Я вернусь», — ты сказал, но огонь твой погас,
И один я стою, проклиная судьбу.

Письма прежние перечитаю в тиши,
Снова пальцы дрожат на потёртых листах.
И вина разрывает остатки души —
Я живу, а тебя превратили в прах.

А за окнами мир продолжает свой бег,
Люди смеются, горят фонари.
Я средь них — будто призрак, пустой человек,
Что давно уже выгорел весь изнутри.

Не хватает мне сил даже слёзы пролить,
Высох источник — ни капли нет.
Рано утром встаю, чтобы снова забыть,
Но не помню уже ничего, кроме бед.

Сколько вас полегло в той проклятой земле?
Сколько матерей не дождались сыновей?
И стоят обелиски в вечерней мгле,
Как немой укор вереницей теней.

Моя боль и усталость сплелись в одно,
Бесконечное бремя пустых, тяжких дней.
Мы с тобой не допили когда-то вино,
Не успели сказать, кто кому всех родней.

Есть в мире свет, что не померкнет,
Есть в мире взгляд нежнее всех,
Есть руки те, что нас согреют,
Когда вокруг лишь холод, снег.

Моя мама — тихий ангел,
С улыбкой ясной как рассвет.
В её глазах — моё начало,
В её любви — спасенья свет.

Она баюкала тревоги,
Она шептала мне: «Усни...»
И ночи тёмные дороги
Светлели, словно ясны дни.

Её ладони — мой источник
Тепла, что душу оживит.
Её любовь — как вечный дождик,
Что тихо землю напоит.

Пусть жизнь моя течёт, как речка,
Сквозь годы, радость и печаль,
Но образ твой, как в небе свечка,
Ведёт меня в земную даль.

Спасибо, мама, за терпенье,
За свет души, за жизни дар.
Ты — моё первое мгновенье
И сердца негасимый жар.

Одиночество бродит как волк среди сосен,
По туманным тропинкам забытых дорог.
И душа моя — лес, где неведомый посвист
Затерялся меж веток, печален и строг.

Я и волк, и туман, и деревья, и эхо,
Рассекающий мглу одинокий скиталец.
Манит дымка лесная обманчивым смехом,
Но лишь тени скользят между сумрачных пальцев.

Так и сердце моё в этом мире застыло —
Одинокий скиталец в тумане людском.
Что когда-то манило, давно позабыло,
Как туман застилает просвет за холмом.

Я брожу, как тот волк, средь безмолвных видений,
Сам с собою веду нескончаемый спор.
В этой чаще густой из надежд и сомнений
Я как призрак блуждаю с далёких тех пор.

Но в туманности дней есть особая воля,
В одиночестве — сила познания тьмы.
Как у волка в ночи, что на лунное поле
Выйдет гордо, не зная ни страха, ни тьмы.

Глаза твои — как небо голубое,
Мои — как тень осенних тёмных вод.
И между ними пламя роковое,
Что лишь во мне безжалостно живёт.

Ты смотришь ясно, светло, безмятежно,
Не видя бури в карих берегах.
А я тону в лазури безнадежно,
Не находя пристанища в словах.

Когда лучи твоих очей лазурных
Скользят по мне, не зная, что творят,
Моя душа в волнениях безумных
Готова мир отдать за этот взгляд.

Но голубой не отвечает карему,
Не понимает тайный их язык.
И я несу невысказанность бремя,
К твоей холодной ясности привык.

О, как прекрасен лик земной!
Вершины гор во льдах сияют,
И реки лентой голубой
Долины пышно обвивают.

Леса раскинули шатры,
Где шепчут ветры в полумраке,
И звёзд далёкие миры
Мерцают в ночи, словно знаки.

Здесь дышит вольностью душа,
Находит мир и утешенье.
Природа, вечно хороша,
Ты — божества отображенье!

Внемли, о смертный, пенью вод,
Смотри на небосвод лазурный!
Здесь вечность дивная живёт,
В красе торжественной и бурной!

Сквозь дым сражений, лязг мечей,
И грохот пушек надо мной,
Я вижу свет родных очей,
Зовущий мысленно домой.

Здесь долг велит стоять стеной,
За край родной, за честь земли.
Но мысль летит к тебе одной,
Туда, где ждут и сберегли

Тепло огня, уютный дом,
Детей смеющихся черты...
Я здесь, под вражеским огнём,
Но в сердце — только ты, лишь ты.

И верю я — пройдёт гроза,
Вернусь к тебе, моя семья.
Смахну рукой с ресниц слезы,
Обняв любимые края.

Твои глаза — два озера глубоких,
Где тонет сумрак одиноких дней.
Твой голос нежный, тихий, без упрёков,
Звучит бальзамом для души моей.

С тобой мгновенья — вечности дороже,
Весь мир вокруг — пустая суета.
И пусть судьбы тропа порою сложен,
Любовь твоя — надёжная звезда.

Как ярко мы с тобой горели!
Весь мир был соткан из огня,
И птицы о любви нам пели,
И звёзды падали, звеня.

В твоих глазах тонул безумно,
Дышал тобой, как воздухом весны.
И думал я - так неразумно
Считать, что это только сны.

Но время - яд для чувств безмерных,
И наша страсть, что солнцем был
Угасла тихо, незаметно,
Как будто кто-то свет гасил.

Теперь лишь пепел той любови
В застывшем сердце берегу.
И, как ни странно, нету боли -
Лишь холод на пустом снегу.

В твоих глазах я вижу небосвод,
Бескрайний, чистый, полный тайн и грёз,
Где сапфировый отблеск тихо льёт
Сиянье, что до глубины берёт.

Когда ты смотришь – мир вокруг светлей,
Всё озаряется твоей душой.
Нет глаз прекрасней, искренней, нежней,
Чем те, что дарят мне покой.

А голос твой – как арфы перелив,
Мелодия, что сердце бередит.
Он так певуч, так трепетно красив,
Что время замирает и молчит.

Я слушаю дыханье слов твоих,
И каждый звук мне дорог и любим.
Ты – песня, что звучит в мечтах моих,
Ты – свет, которым я неизлечим.

Позволь мне быть твоим певцом всегда,
Воспеть любовь, что нам с тобой дана.
Ты – муза, вдохновенье, ты – звезда,
Моя судьба, единственная, одна.